Том 2: Совершение революции в душе
Глава 15: «Практика для преодоления трудностей» [15.13]

(Из выступления на всеяпонском собрании молодёжного отделения Сока Гаккай, Токио, 15 января 1992 г.)

В 1944 году основатель и первый президент общества Сока Гаккай Цунэсабуро Макигути встретил свой последний Новый год в крохотной одиночной камере Токийского следственного изолятора. Деревянный пол лишь на треть был покрыт одним единственным жёстким матом татами1. Отопление полностью отсутствовало. Установить Гохондзон, конечно же, не представлялось возможным.

Находясь в этих условиях, Макигути-сэнсэй в январе отправил несколько писем своей семье. Датированное 7 января письмо гласило: «Дорогая Садако, я благополучно встретил свой 74-й Новый год здесь. Три дня новогодних праздников нас угощали моти (рисовыми лепёшками) и другими лакомствами. Пожалуйста, не беспокойся обо мне и прошу: береги семью»2. (Садако – супруга третьего сына Ц. Макигути, Йодзо, который погиб на войне незадолго до смерти самого Ц. Макигути.)

Согласно традиционной японской системе исчисления возраста3 в 1944 году Макигути-сэнсэю исполнялось 74 года4. Стоит сказать, что и Ничимоку Шонину тоже было 74 года, когда его, в очередной раз направлявшегося в Киото для проповеди в императорском дворце, в пути настигла смерть5.

Можно представить, насколько скудным было питание сэнсэя в тюремных застенках: количество и качество выдаваемой еды было крайне низким, и она была малопитательной. Несмотря на это, учитель не обронил ни одной жалобы, а напротив, назвал тюремную пищу «лакомством». Эта невозмутимость свидетельствует о высоте его духовного состояния.

Он также писал: «Мои трудности – ничто по сравнению с испытаниями Дайшонина на острове Садо»6. Его эталоном для сравнения во время пребывания в суровых тюремных условиях было гонение Ничирена Дайшонина. Он говорит, что, вспоминая о тех страданиях, которые выпали на долю Дайшонина в изгнании на острове Садо, его трудности кажутся сущим пустяком.

Мы с вами являемся преемниками Макигути-сэнсэя, а потому мне бы очень хотелось, чтобы вы тоже развили в себе столь же мощную духовную силу, какая была у него.

Что хорошего принесёт нам переживание о мелких жизненных неурядицах и невзгодах? Ведь столкновение с ними – это судьба каждого без исключения человека, и избавиться от них практически невозможно. Кроме того, не существует человеческой жизни в отдельности от фундаментальных жизненных страданий – рождения, старения, болезни и смерти. Жизнь без испытаний, горестей и проблем видится опустелой и лишённой всякого смысла. Буддизм Ничирена Дайшонина учит нас тому, что земные желания есть просветление. Что чем больше страдание человека и чем глубже его печаль, тем в бóльшую радость он может их преобразовать и тем шире он может раскрыть в своей душе просветлённое состояние.

В этом же письме Макигути-сэнсэй писал: «Когда вы всей душой верите в Гохондзон, вы можете преодолеть любые трудности и невзгоды, которые беспрерывно возникают на жизненном пути»7. Этими словами он выразил своё глубокое убеждение в том, что пусть даже трём препятствиям и четырём разрушителям8 и суждено возникнуть на пути человека, усердствующего в буддийской практике, если он сохранит твёрдую, несгибаемую веру, то, несомненно, сумеет с ними справиться и превратит яд в лекарство.

В следующем послании сэнсэя, отправленном 10 дней спустя (17 января) были такие слова: «В последнее время моим основным занятием стало погружаться в веру и отдаваться ей полностью. Поэтому во мне нет ни беспокойства, и ни сожалений. Душа – это тайна. Где твоя душа, там и ты. Даже здесь, в аду, моя душа наслаждается безмятежностью»9. (Слово «ад» было вычеркнуто из письма тюремными цензорами.)

Ещё одно письмо, датированное 26 января, содержало такие строки: «Душа человека способна испытывать радость даже в аду»10. Эти слова были закрашены черной тушью и полностью удалены из письма цензором.

Возвышенное духовное состояние Макигути-сэнсэя позволило ему воспринимать даже холодную, мрачную тюремную камеру как место радости и спокойствия, где можно было ни о чём не волноваться. Его душа была поистине безмятежна и невозмутима – она олицетворяла буддийские принципы, прописанные в гошо: «ад есть Земля вечного мирного света» и «земные желания есть просветление».

Подлинно великой была вера основателя Сока Гаккай – Цунэсабуро Макигути. Его жизнь, его духовное состояние на самом деле явились воплощением буддизма Ничирена Дайшонина. Такой величественной личностью был наш с вами учитель. Храня память о нём, о его стойкой борьбе и обо всех тяжестях, через которые ему пришлось пройти ради отстаивания своих убеждений против войны и милитаризма, мы с вами можем быть абсолютно уверены в том, что сумеем преодолеть любые жизненные испытания, встающие на нашем пути. Большáя честь для нас быть преемниками такого великого учителя – будьте в этом убеждены!